«Жизнь в розовом цвете»

La Vie en rose
Франция, Великобритания, Чехия, 2007
Режиссер Оливье Даан
В ролях Марион Котийяр, Сильви Тесту, Жерар Депардье, Эммануэль Сенье

Зерна Московского кинофестиваля начинают давать плоды — на прошлой неделе была в меру артхаусная «Фэй Грим», теперь вот — «Жизнь в розовом цвете», на следующей выходят «Ангелы возмездия». Но остановимся на «Жизни в розовом цвете», у себя на родине названной куда скромнее — La Mome, то есть — «Малыш». Очень странным кажется ограниченный прокат картины — поскольку, в отличие от своих соседей по ММКФ, фильм Даана является вполне себе программным байопиком, без перебежек в трудные для восприятия жанры — может быть, хронометраж в два с половиной часа тому виною? Но, обо всём подробнее.

В последние несколько лет заморских кинематографистов поразил вирус с неприметным названием «музбайопик» — экранизации жизни замечательных, и не очень, поющих людей. За небольшое время активного существования в этом поджанре выработалась система легко уловимых штампов, отчего кажется, все знаменитости буквально с рождения были настроены на один алгоритм — что, однако, не удерживало киноакадемии с завидной регулярностью осыпать создателей и актёров призами. А теперь эта лихорадка перебралась и в старушку-Европу.

Продолжая сложившуюся традицию, Оливье Даан (здесь еще и сценарист) выстраивает историю жизни Эдит Пиаф по принципу, высказанному самой певицей, жить — значит петь, ломая тем самым хронологию повествования. Бедное голодное детство чередуется с роскошью концертных залов, маленькая девочка, которую играют целых две актрисы, сменяется великолепной Марион Котийяр — проходят Первая Мировая война, Вторая, успех, трагическая любовь с Марселем Серданом — и так до логического конца. Понятно, что уместить полвека в два с половиной часа — задача не из легких, но чрезмерные временные скачки поначалу сильно раздражают — хоть конец и известен заранее — неплохо было бы сохранить некую интригу. Правда, к середине фильма режиссёр, похоже, это понимает сам — и надоедливые титры «где» и «когда» выстраиваются в подобие геометрической фигуры, задевающей основные события жизни Эдит Пиаф.

Все было очень даже прелестно, если бы не та чрезмерная сентиментальность, с которой подано происходящее — впрочем, это вопрос уже, скорее, к биографам, нежели кинематографистам. Чаще всего это не чувствуется, благодаря актёрам, потому что Даан собрал цвет французского кинематографа — судите сами, помимо заглавной Марион Котийяр: Эммануэль Сенье, Паскаль Грегори и вездесущий Жерар Депардье.

Расписывать работу Котийяр можно очень долго, в конечном счёте, всё это сводится к известному тезису «играй одноногую лесбиянку — и получишь награду». До таких крайностей, конечно, не доходит, но превращение грациозной красавицы Марион в, мягко скажем, непривлекательную Эдит Пиаф, никакой другой трактовки не оставляет. Даром, что талант и остроумие певицы создают потрясающий эффект сильной женщины — на деле всё куда сложнее, и Котийяр, за что ей вполне заслуженные призы, удивительным образом передаёт это. Константин Сергеевич бы наверняка одобрил.

Остальные именитости делают то, что делали на протяжении последних 20, а то и 30 лет — разыгрывают первоклассную французскую драму. Паскаль Грегори в роли вечного менеджера Пиаф находится в общей тени, в те же редкие моменты, когда камера выхватывает его образ, он выразительно молчит, хмурится и выдает немногочисленные реплики — психологизм, при его-то актерском мастерстве, обеспечен. Эммануэль Сенье повезло значительно больше — ей выпала роль страдающей французской женщины, которая заботится о малышке Эдит — всё это сводится к слезам, крикам и прочим эмоциональностям, если вы хоть раз видели страдающую французскую женщину в кино, то непременно поймёте, о чём речь. И, чтобы окончательно закрепить статус картины, на сцене появляется Жерар Депардье. Актёр, сыгравший почти две сотни ролей, священный монстр французского кинематографа и так далее — в фильме появляется ровно на 15 минут, чтобы показать Эдит путь к славе, наречь Воробушком и умереть при невыясненных обстоятельствах. Вполне достойное применение актёру масштаба Депардье, иначе бы он перетянул всё одеяло внимания на себя, так всегда случается. К счастью, Даан оказался достаточно прозорливым.

Что не отменяет других его качеств. Предыдущим фильмом Даана были «Багровые реки 2», видимо, там сформировался его маленький пунктик — делать крупные планы подрагивающим хэндикамом. Эффект от этого уничижающий — актёры в драматическом накале, что само по себе производит сильное эмоциональное воздействие, так ещё и дрожащий экран — создаётся впечатление, что сейчас всё бабахнет, но нет — план меняется и появляется глупый вопрос зачем? Поскольку в основе любого байопика лежит драма, которая строится преимущественно на крупных планах, привнесение характерной для экшена ручной камеры, ещё и трясущейся, выглядит немного нелепо, тем более, когда на руках такие актёры. Зато на общих планах Даан дает класс — и делает любимый эффект всех фотографов — расфокус на переднем плане, панорамы же, увы, немногочисленные, получаются просто великолепными, почти новый Ангелопулос.

Говорить о звуковом оформлении «Жизни в розовом цвете», признаться, как-то неловко. Что можно сказать о саундтреке, состоящем из двух десятков песен Эдит Пиаф? Наверное, лишь глупо пошутить, добавив слово «шансон», однако кто знает, что такое настоящий шансон, могут оскорбиться — так что лучше пристойно промолчать, упомянув лишь один незначительный пустяк. Картина, как и пара десятков других, заканчивается Non, je ne regrette rien — песней, без дураков, хорошей, но затасканной донельзя — и то, что она использована в картине про её исполнителя, выглядит довольно слабым утешением.

В какой-то мере, структура картины со всеми её плюсами и минусами отражает жизнь Эдит Пиаф гораздо точнее и более изощрённо, нежели происходящее на экране. Безмерный талант певицы сопоставим с колоссальной актёрской отдачей, бесчисленные же глупости Пиаф с режиссёрскими недоразумениями — и то, и другое неразделимо, как части жизни самой Эдит, и в этом роде «Жизнь в розовом цвете» — конечно, идеальный фильм. После которого хочется немедленно обзавестись пластинками Эдит Пиаф и даже мемуарами, чтобы посмотреть — уже во всеоружии — ещё раз.

До встречи в кино.