«Ультрафиолет»

Ultraviolet
США, 2006
Режиссер Курт Виммер
В ролях Милла Йовович, Уильям Фихтнер, Кэмерон Брайт, Ник Чинланд

В конце XXI века от мира остался один Шанхай, где идет геноцид граждан, зараженных странной болезнью крови, от которой увеличиваются резцы и повышается прыгучесть (вампирами больных не называют, используется научный термин «гемофаги»). Несогласная с этой практикой подпольщица Виолетта (Йовович) в одиночку берет штурмом государственную лабораторию и выносит оттуда чемоданчик с секретным оружием. Оружием оказывается тихий 12-летний мальчик по имени Шесть (Брайт), над которым Виолетта берет шефство, а поскольку к ребенку тянут руки и власти и оппозиция, девушка рвет в клочья и тех и других.

Есть такой популярный факт (наверняка, впрочем, выдуманный) — что у хряка оргазм длится 30 минут. «Ультрафиолет» идет полтора часа, а значит, посмотрев его, можно стать ровно втрое счастливей этого самого мифического хряка. Потому что это не кино, это полуторачасовая пытка прекрасным, точечный массаж центров удовольствия, развлечение настолько физиологического, утробного толка, что трудно не потерять человеческий облик — из зала выползаешь уже на четвереньках и похрюкивая. Предыдущий фильм Виммера, «Эквилибриум», тоже был красивый, но там виммеровское видение будущего странно болталось на каркасе типовой либеральной антиутопии: повстанцы с Моной Лизой и томиками Йитса — видно было, что режиссер их вычитал у Брэдбери, а сам в них не слишком верит. В «Ультрафиолете» смысловые подпорки минимизированы; если тут вообще есть смысл, он в том, как лазурный сменяется желтым, как, собираясь размотать на молекулы очередную толпу людей в противогазах, Йовович говорит «watch me» (могла и не говорить, от нее и так не оторвать глаз). Провалившийся в американском прокате, злобно освистанный по итогам даже фанатами «Эквилибриума», так и не сумевшими смириться с размашистыми и довольно схематичными (примерно как в клипе Бритни Спирс «Toxic») компьютерными эффектами, «Ультрафиолет» все-таки, кажется, в будущем возьмет свое. Ровесники мальчика по имени Шесть, которые сегодня посмотрят на Миллу в вихре стекла и стали, уже никогда не смогут полюбить земных девушек. Они, когда вырастут, и внесут Виммера (который к тому времени уже умрет в нищете) в реестр главных режиссеров своего времени, а несогласных повесят на фонарях.