Рецензия на фильм
Кадры из фильма
Голосование
Ваш любимый жанр…
|
«Капоте»Борьба писателя с человеком
Нина Цыркун, «Искусство кино»
Capote США, 2005
Режиссер Беннет Миллер
В ролях Филип Сеймур Хоффман, Кэтрин Кинер, Клифтон Коллинз-мл., Крис Купер
Все переиздания книг Трумена Капоте, даже самые знаменитые «Луговая арфа» и «Завтрак у Тиффани», после опубликования этой имели на обложках пометку: «От автора «Обыкновенного убийства». Именно эта книга принесла ему невероятную популярность, и она же положила конец его творчеству. После того как она вышла в свет в 1966 году, а годом спустя была экранизирована, при жизни писателя читатели не получили ни одного нового произведения Капоте. Он умер на пороге шестидесятилетия, в 1984-м, и через три года после его смерти был опубликован его незаконченный роман «Безответные молитвы».
«Капоте» Беннета Миллера это не байопик, как вроде бы следует из названия. Но это биографиче-ский фильм, биография книги.
И еще портрет ее автора в переломный период жизни. В основе фильма биография писателя, написанная Джералдом Кларком, сценарист Дэн Футтерман взял из нее только одну часть, в которой сошлось и прошлое, и настоящее, и будущее.
Мне всегда казалось, что «Обыкновенное убийство» не самая главная книга Капоте. Слишком тяжелый материал для такого тонкого лирика, каким он предстает со страниц своих предыдущих произведений.
В сущности, те почти все автобиографичны и связаны либо с воспоминаниями детства, либо с впечатлениями времен начала творческого пути. Лучшие из них посвящены самым близким писателю людям: «Луговая арфа» воспитавшей его тетушке Сук Фолк, «Древо ночи» отцу и матери, «Завтрак у Тиффани» любовнику Джеку Данфи. Больше того, мне кажется, что Холли Голайтли, героиня «Завтрака», конгениально сыгранная Одри Хепбёрн в фильме Блейка Эдвардса, это в большой мере сам Трумен Капоте. И хотя рассказ там ведется от лица начинающего писателя, в котором тоже угадываются черты автора, мне кажется, он мог бы сказать вслед за Флобером: «Холли это я».
Самое поразительное, что в этой повести он не только оставил нам автохарактеристику, но и словно предсказал некоторые моменты своего будущего, связанного с историей работы над «Обыкновенным убийством».
Первое, что бросается в глаза, сюжетная линия, касающаяся посещений Холли в тюрьме Синг Синг мафиозо-наркоторговца Салли Томато. Думал ли тогда Капоте, что ему тоже придется навещать в тюрьме преступников и вести с ними долгие беседы? Или, может быть, именно эта интрига «Завтрака» натолкнула его на мысль взяться за репортажную книгу о зверском убийстве семьи Клаттеров в провинциальном канзасском городке? Прочитав об этом преступлении в газете, он позвонил своему редактору в журнал «Нью-йоркер» и попросил командировать его в Канзас.
Один из постоянных мотивов «Завтрака» мотив клетки. Автор (его имя, кстати, остается не названным, правда, в финале Холли пару раз называет его Бастером, но это ничего не значит имена она могла раздавать по собственному усмотрению, во всяком случае, раньше называла его именем своего брата Фред) упоминает, что они с Холли часто гуляли в Центральном парке, всегда держась подальше от зоосада, потому что Холли не могла никого видеть в клетке. В то же время Рассказчику приглянулась очень красивая клетка в витрине дорогого магазина, и он получил ее в подарок от Холли с условием, что никогда в нее никого не посадит. А первая встреча Капоте с одним из убийц Перри Смитом происходит как раз у его «клетки» камеры предварительного заключения, через решетку которой Капоте смотрит на Перри.
И, наконец, эпизод с котом (зверь тоже не имел имени, ибо его владелица Холли считала, что не имеет права дать ему имя, потому что они оба «независимы»). В финале повести Холли перед отлетом в Бразилию берет кота с собой в лимузин и по дороге, внезапно выскочив из машины, оставляет его на мусорной свалке, где «много крыс». Потом, правда, возвращается, чтобы найти кота, но не находит и берет с Рассказчика слово его отыскать. Пораженный ее неожиданной жестокостью, тот бросает ей в лицо: «Ну ты и стерва!» Случится так, что сам Капоте выбросит из своей жизни привязавшегося к нему Перри Смита, даже обманет и предаст его перед лицом смерти. Остается только гадать, что говорил он при этом сам себе, оставшись один
Филип Сеймур Хоффман, который сыграл множество замечательных, но эпизодических ролей в не менее замечательных фильмах «Магнолия», «Ночи буги», «Счастье», «Талантливый мистер Рипли», виртуозно изобразив преображение Трумена Капоте, шагнул в класс звезд первой величины. Картина получила пять номинаций на «Оскар» и совершенно справедливо удостоилась одного за лучшую мужскую роль. Без этой роли фильма просто нет, именно она его и делает, и как бывает «театр одного актера», так и тут мы встречаемся с «фильмом одного актера».
Справедливости ради надо сказать, что Хоффман чуть-чуть наигрывает в красках, изображая своего персонажа. Что ж, он впервые получил главную роль, к тому же в фильме выступил и как продюсер, так что ему и карты в руки. Тем более что Трумен Капоте и вправду был фигурой живописной кстати, его подруга Харпер Ли вывела Капоте в своем романе «Убить пересмешника» в образе голубоглазого мальчика Дилла, который был «какой-то чудной». (А мои коллеги после просмотра называли имена некоторых ярких наших медийных лиц, которых актер им напомнил в этой роли.) Тонкий высокий голос с причудливыми интонациями, суетливые движения рук, кокетливо отставленный мизинец руки, держащей стакан с виски или чашку кофе, привычка жеманно округлять губы при смехе. Внешние детали иллюстрируют суть характера. Желание всегда быть в центре внимания. Самолюбование Капоте шокирует полицейских заштатного Холкома, при первой встрече зачем-то демонстрируя им свой шикарный длинный шарф. Явившись на место событий в претенциозном светло-бежевом кашемировом пальто до пят, он по совету своей спутницы Харпер Ли (Кэтрин Кинер), переодевается в другое тоже дорогое, но строгое черное и короткое, дурашливо повернувшись перед ней, подняв фалды. Словом полный набор нью-йоркского богемного щеголя, не скрывавшего своей сексуальной ориентации даже в те довольно пуритан-ские (по сравнению с нынешними) годы.
Трудно было бы столкнуть более непохожих друг на друга людей, чем этот избалованный славой писатель, сыплющий именами близко знакомых ему знаменитостей вроде Хамфри Богарта или Джона Хьюстона, и убийца, выросший в беспросветной бедности, сирота, в детстве оставленный матерью. И вот этот благополучный писатель, поначалу принявшийся за свое расследование с беспристрастием и любопытством антрополога, встретившегося с редкостным человечьим экземпляром, понимает, что на самом-то деле встретился чуть ли не с альтер эго. Или с братом. Как он потом сказал Харпер Ли: «Как будто мы с Перри выросли в одном доме. И однажды я вышел из него через парадную дверь, а он через заднюю». Трумену посчастливилось; после того как родители разошлись, а мать бросила его, мальчика взяла к себе в Алабаму тетка, и относилась она к нему со всей нежностью, так хорошо описанной в «Луговой арфе». Перри же пришлось скитаться по приютам; его брат и сестра покончили жизнь самоубийством. (К другой его сестре Трумен съездил и выяснил, что они не виделись с братом много лет.) К тому же Трумен был белый, а Перри наполовину индеец-чероки, что опять же в послевоенные годы жизнь не облегчало. Когда мать Трумена (в свое время королева красоты Нового Орлеана) вторично вышла замуж за успешного бизнесмена, его взяли в семью, которая переехала в Нью-Йорк. С тех пор Трумен Стрекфус Персонс стал Труменом Капоте, учился в частных школах, поступил в колледж, в 1946 году стал лауреатом премии О?Генри
А тем временем Перри понапрасну мыкался в поисках работы, познакомился с Диком Хикоком, позднее склонившим его к убийству.
Как и в жизни, в фильме свои беседы с Перри (Клифтон Коллинз-мл.) Капоте не записывал на магнитофон вечером делал наброски по памяти, поэтому беседы эти были доверительными. А взаимные чувства становились все более интимными. Это выражалось не словами взглядом, жестом. Перри на-столько поверил в дружеское расположение Капоте, что отдал ему свои дневники, старые письма, фотографии. Когда Перри заболел, Трумен принес в камеру свое любимое детское питание в баночке и кормил его с ложечки, ласково прикладывая ее к запекшимся губам.
Но писатель боролся в нем с человеком, к тому же влюбленным (хотя эта линия в фильме скорее угадывается, чем прорисовывается). Потому что Перри для него только во-вторых нежная привязанность, а во-первых «золотая жила», как он откровенно признается Харпер Ли. Капоте видел в Перри жертву обстоятельств, писателя не могла не трогать его поэтичность парень не только вел дневник, но и очень неплохо рисовал. К тому же он был нездоров, его мучили боли в ногах (последствие мотоциклетной аварии) он гор-стями глотал аспирин; это вызывало сочувствие. Перри с его застенчивым взглядом хотел быть любимым и стеснялся своей хромоты; Трумена обуревало страстное желание быть любимым всеми, и он стеснялся своего маленького роста. Да, Капоте очень остро ощущал свою связь с Перри отчасти из-за сходства в судьбах, отчасти из-за любовного чувства, но еще и в силу близости писателя и преступника, поскольку и тот и другой преступают определенные границы один в творчестве (теперь вот создавая новый жанр), другой в общественном установлении, в божьем законе.
И, несмотря на эту близость, это сочувствие и любовь, Капоте простой смертный отступает под натиском Капоте-писателя. Писателю нужны были подробности преступления, детали, которые потрясут читателя. Перри же упрямился, он готов был говорить о чем угодно, только не о том роковом дне, не о том, как свершилось преступление. Скорее всего потому, что боялся разочаровать своего друга. А без этих ударных сведений писатель не мог закончить книгу, которая должна была открыть совершенно новое направление в литературе нонфикшн. И Капоте пошел на шантаж так поступают поссорившиеся любовники, отлучая возлюбленного от себя. Он грозит Перри тем, что никогда больше не придет. Перри пытается перевести разговор на другое: «А правда, что вы знакомы с Элизабет Тейлор?» «Я знаком со многими знаменитостями, и они приглашают меня в Грецию, в Марокко, а я вот тут с тобой сижу
Но если я уйду отсюда, не поняв тебя, вкрадчиво и почти искренне говорит он, мир увидит в тебе чудовище. И заканчивает едва слышно, словно признаваясь в любви: А я этого не хочу».
Судя по деталям, Капоте был из тех, кто в гомоэротических союзах играл подчиненную роль. Теперь же он чувствует себя сильнее, значительнее Перри и наслаждается впервые доставшейся ему властью. Он дожимает Перри, обольщая и угрожая, заставляя сдаться. Беннет Миллер очень бегло проиллюстрировал его рассказ, и жуткие кадры расстрела в упор в картине были заменены фотографиями будущих жертв, висевшими в доме Клаттеров почти так же, как в свое время это сделал Ричард Брукс в экранизации книги «Обыкновенное убийство». Вряд ли из сочувствия к преступнику, а потому что не на этом сфокусирован замысел.
Писатель победил, вот в чем дело. Но в этом поединке с самим собой сломался не только человек. В сущности, открывая новый литературный жанр, Капоте в то же время перестает быть писателем, перерождаясь в журналиста нового типа, демонстрируя, какой ценой добывается репортажная правда и как можно на ней зарабатывать. Сегодня это искусство обратить предмет сообщения себе на пользу превратилось в азы профессии и уже ни у кого не вызывает моральной оскомины. В этом-то и состоит ироническая актуальность этой истории полувековой давности. Капоте трижды по классической схеме предает Перри. Он обещает нанять приговоренным к смертной казни хорошего адвоката и не делает этого. Он говорит, что понятия не имеет о том, как назвать будущую книгу о них, и обманывает, потому что название давно готово. (Перри узнает об этом из газет, и название это для него, как удар в сердце, In Cold Blood «Хладнокровно».) Он, наконец, отказывается поговорить с Перри по телефону, когда тому разрешают сделать последний перед казнью звонок, и не отвечает на его молящую телеграмму, подписанную «Ваш друг (?)». Эту телеграмму зачитывает Трумену его любовник Джек (Брюс Гринвуд), уговаривая ответить на звонок. А тот словно парализован, он боится разговора и последнего свидания, ведь ему пришлось бы отвечать на некоторые вопросы, которые сверлят его самого, о которых он хотел бы забыть.
В последние месяцы перед казнью Трумен отдалился и от Джека, и от подруги детства Харпер Ли, холодно-официально поздравив ее на презентации «Убить пересмешника». Вскоре он расстанется с Джеком навсегда, а с Харпер Ли просто перестанет разговаривать на много лет. Он как будто перешел невидимую черту, превращаясь из светского персонажа в отшельника, которому суждено будет умереть не то от алкоголя (по версии финальных титров), не то от передозировки (по другим версиям). Отношения с подругой и любовником осложнялись их неприятными для Трумена подозрениями в том, что он откровенно использует Перри, а со стороны Джека еще и ревностью. Присутствовать на казни заставляет Трумена не желание разделить с «другом (?)» последние минуты, а любопытство писателя, которому нужно поставить последнюю точку в своей книге. Он сам себе не смеет признаться в том, что повел себя подло, что подсознательно желал того, чтобы узники были казнены, без такого эффектного финала книга почти бессмысленна! Но подруга детства, проницательная Харпер Ли, наблюдавшая все перипетии этого предприятия, занявшего несколько лет, беспощадна в своей резолюции. «Я ничего не мог сделать, чтобы спасти их», лицемерно оправдывался он. «Может быть, и так, отвечала она, но дело в том, что ты этого и не хотел».
Весельчак Трумен Капоте, вальяжно развалившийся на диване пульмановского вагона, в котором осенью 1959 года впервые ехал в Холком, и тот опустошенный, онемевший Трумен Капоте, который в последний раз возвращался из Канзаса, два разных человека. Грохот люка, разверзшегося под ногами повешенных, навсегда оглушил его. Фильм завершается кадром, где Капоте в напряженной позе, невидящим глазами глядя в вагонное окно, нежно прижимает к груди дневник Перри с выведенными на обложке датами 1959-60-61, разделившими жизнь знаменитого писателя на две разные части. И еще одна рифма, неразрывно соединившая в фильме писателя и преступника. В ту первую поездку, дав щедрые чаевые проводнику, Трумен получил в ответ горячее признание в любви и не упустил случая покрасоваться перед Харпер Ли. Но прямая подруга окатила его ушатом холодной воды: «Ты эту любовь только что купил!» А Перри перед казнью, согласно процедуре, спросили, что передать его близким. «Скажите, чтобы они меня любили», ответил он. Оба они жаждали любви, но, может быть, единственная бескорыстная любовь родилась в жизни обоих благодаря кровавому преступлению и потребовала за себя неимоверной цены.
P. S. Перри Смит и Ричард Хикок рассчитывали найти в доме Клаттеров десять тысяч, а нашли меньше полусотни долларов. Трумен Капоте получил за «Обыкновенное убийство» около двух миллионов.
Поделиться
Отправить
Класснуть
Вотсапнуть
Комментарии
Спасибо большое за качественную и очень интересную ренцензию. :)
|